Захоронение радиоактивных отходов — тема, близкая сосновоборцам — ведь рядом с нашим городом уже несколько десятков лет существует предприятие по принятию таких отходов со всего региона и их временному хранению («РосРАО», бывший Ленспецкомбинат «Радон»), немало отходов сосредоточено на ЛАЭС.
Кроме того, совсем недавно было озвучено новое предложение — создать на территории Сосновоборского городского округа ПЗРО — пункт захоронения радиоактивных отходов средней и низкой активности. Обозначен и возможный срок реализации этого пилотного для России проекта — 2016 год. Эти планы вызвали тревогу со стороны общественности.
А как хранение и захоронение РАО осуществляется за рубежом — например, в стране, где 80% электроэнергии вырабатывается на атомных станциях? В сентябре во Франции в составе рабочей группы побывала начальник сосновоборского отдела природопользования и экологической безопасности Наталья Малеванная.
Мы попросили ее поделиться своими впечатлениями с читателями «Маяка»
— Наталья Борисовна, скажите, пожалуйста, есть ли во Франции в тех местах, где производится размещение радиоактивных отходов, какие-либо выступления и возмущения жителей?— Нет.
— Почему?— Потому что даже прежде, чем построить в стране наземное хранилище РАО и подземную лабораторию для изучения грунтов (с тем, чтобы в дальнейшем строить подземное хранилище для высокоактивных РАО), отвечающая за хранение отходов национальная организация Андра сначала опросила все департаменты — кто бы хотел разместить это у себя. Откликнулось несколько районов, из них были выбраны два, где имеются соответствующие геологические условия.
То есть предварительно было получено доброе согласие властей департаментов, основанное на мнении жителей.
Проблемой размещения РАО во Франции занимаются давно и очень грамотно. Развитие атомной энергетики в стране в 80-е годы и активное протестное движение показало им, что с народом надо считаться.
Стоит отметить, что вышеназванные департаменты — сельскохозяйственные, и никаких крупных промышленных объектов там не было. Там существовала проблема отсутствия развитой инфраструктуры и проблема безработицы, решить которые помогло размещение предприятия и лаборатории.
— Получается, что предприятие удалено от объектов, которые производят радиоактивные отходы, в первую очередь от атомных электростанций?— Да, это так. АЭС во Франции располагаются вблизи водных объектов. Кстати, именно по причине близкого расположения к Средиземному морю, в частности, был отклонён один из департаментов, пожелавших разместить у себя объект.
— Какова степень открытости информации о деятельности хранилища и лаборатории?— Там работает информационный центр, в котором очень откровенно, просто и ясно показывают — что, собственно, представляют собой подземная лаборатория и будущее наземное хранилище отходов. В информационный центр — свободный доступ. Кроме того, дважды в неделю его сотрудники сами выезжают с разъяснениями — в школы или на встречи.
У них есть своя газета и свой журнал, которые распространяются в 30-километровой зоне. На работу с населением выделяется 300 тысяч евро в год.
Научно-исследовательская лаборатория работает в составе так называемой единой международной группы — в мире 12 таких лабораторий (все они свободно обмениваются информацией) и, к сожалению, ни одной — в России. Есть сайт, на котором выкладываются результаты исследований. Они были бы рады делиться своим опытом, такой открытости я еще нигде не видела.
— Что изучает лаборатория?
— В частности, обнаружено, что при работе различных механизмов глина растрескивается по определённым законам, и сейчас они собираются до 2025 года заниматься изучением и выводом закономерностей — как ведет себя глина при бурении и других работах. Потому что у них в перспективе захоронение на глубине 500 метров высокоактивных и среднеактивных долгоживущих отходов.
— А что имеет население от соседства с таким объектом?
— Поступлений от предприятия напрямую нет. Но во Франции законодательство определяет этот объект как источник опасности, 50% прибыли от которого поступает в специальный фонд, а он уже направляет средства на создание инфраструктуры в зоне опасных объектов. Имеется в виду создание дорог, в том числе и железной, а также обеспечение работающих на предприятии жильем, при необходимости — детскими садами и т. д. Таким образом, предприятие дает толчок развитию территории.
Есть еще такая закономерность — чем ближе к опасному предприятию расположена территория, тем больше налогов с него идет в данный департамент.
— Много ли населения живет вблизи объекта, и имеются ли рядом города?
— В 5-километровой зоне живет около 2,5–3 тысяч человек. Там расположены две деревни, с руководителями которых предприятие постоянно поддерживает связь. Ни крупных, ни средних городов рядом нет.
— За счет чего существует предприятие?
— За счет тех, кто поставляет им радиоактивные отходы. Но на две статьи — брошенные старые отходы и развитие — деньги дает государство. Хочу отметить, что предприятие является независимым от атомной промышленности.
— Как осуществляется контроль за работой потенциально опасного предприятия?
— Надзорные органы у них могут прийти с проверкой в любое время. Они проводят постоянный мониторинг по разным параметрам. В частности, действует 200 наблюдательных скважин.
— Какова была цель поездки, и кто входил в состав группы?
— В ее составе были представители Госдумы, «Росатома», «РосРАО», а также представители Законодательного собрания Красноярского края.
Цель этой поездки, организованной Росатомом,— посмотреть возможности безопасного хранения РАО, развития научных исследований в этой области, а также возможность социально-экономического развития территории.
Из общения с депутатами, участниками поездки, я поняла, что комитеты Госдумы заинтересованы, чтобы проблема захоронения РАО решалась безболезненно для населения и чтобы население было заинтересовано в размещении подобных объектов.
