Пингвины уже привыкли, что в Антарктиде все больше людей
Растительности здесь и в помине нет. Почему же территорию в 42 квадратных километра называют «Оазисом»? Причем где?! В Восточной Антарктиде.
Об этом рассказывает недавно вернувшийся с Ледового континента наш земляк Сергей Ковалев. Он входил в состав 52-й Российской антарктической экспедиции.
— А до этого я 17 лет проработал дежурным электромонтером на ЛАЭС. Но чуть больше года назад знакомые предложили мне отправиться по соседству с Южным полюсом, на станцию «Прогресс». Меня приняли электромонтажником в отряд строителей ЗАО «СМУ-2 треста № 16», который возводит новый зимовочный комплекс.
...Так почему то место, где стоит «Прогресс», именуют «Оазисом»? Наверно, потому, что здесь почти не бывает льда и не лежит снег, разве что не обходится, конечно, без пурги. Грунт — скалистый. Крепких морозов не бывает. Нынче ниже 27 градусов не было. А самая сильная стужа — минус 54 градуса — была зарегистрирована лишь однажды, и ее считают своеобразным рекордом Дедушки Мороза. Рядом со станцией три пресноводных озера с кристально чистой водой. И до океана подать рукой!
Но стоит, пожалуй, сказать об общей ситуации на Ледовом континенте. Было время, когда советских полярных станций было здесь много, средств на их работу государство не жалело, исследования шли успешно. Но лет 15 назад все изменилось. Денег у нашей державы стало маловато на то, чтобы еще работать и в Антарктике, снаряжать сюда новые экспедиции, которые, разумеется, обходятся в большую копеечку. Некоторые станции закрыли. Так случилось и с «Прогрессом». Но 4 года назад россияне сюда вернулись и застали безрадостную картину. В самом большом доме было холодно и неуютно. Батареи центрального отопления не действовали. Куда-то подевались тэны. Из подсобных материалов постарались утеплить это двухэтажное здание, где находятся спальни, радиорубки, служебные помещения.
А обогревались электрическими каминами. Не знаю, как уж так случилось, что системы пожаротушения не было. Боясь, что может возникнуть пожар, мы к батареям у внешней стены привязывали крепкие веревки. Если начнет полыхать и путь к лестнице будет отрезан, стоит распахнуть окна и можно будет спуститься на землю, благо до нее со второго этажа метров пять, не больше. И ведь не так давно нагрянула беда в «Прогресс»!
...Полыхнуло часа в четыре, когда все спали. Кто успел покинуть помещение, кому пришлось прыгать со второго этажа, а мой коллега и земляк (он тоже из Ленинградской области, из Кировского района) Юрий Доставалов погиб. Четырех пострадавших строителей переправили на китайскую станцию «Зонг-Чанг». Она в 900 метрах от нас. Там нашли временный приют и остальные «погорельцы». В Питере в Институте Арктики и Антарктики принимают сейчас меры, чтобы снабдить обитателей «Прогресса» всем необходимым, в первую очередь снаряжением и оборудованием. К счастью, уцелели склады с продовольствием и топливом.
Закрывать «Прогресс» никто не собирается. Уж слишком он удобно расположен в Восточной Антарктиде. Недаром по соседству с нами построили свои станции не только китайцы, но и австралийцы, японцы.
53-я российская антарктическая экспедиция продолжит начатую нами работу по сооружению нового зимовочного комплекса, а 54-я, надеюсь, завершит. И зимовщики получат очень даже неплохие условия для жизни и проведения исследований. Там будут не только хорошо обустроенные, каюты-спальни и кают-компания, но и прекрасные служебные помещения со всей современной «начинкой».
...Отправляясь в Антарктиду, я взял с собой флаг ЛАЭС. Он был с нами все 13 месяцев зимовки. В день, когда Ленинградская атомная будет отмечать свое 35-летие, хочу передать этот стяг, обветренный на Ледовом континенте и выстоявший там больше года, своим коллегам.
А в «Оазисе» стоит столб с указателями расстояний до тех городов и весей, откуда приехали на станцию «Прогресс» зимовщики и строители. И есть там дощечка, на которой начертано: «Сосновый Бор — 14 857 км»
Совсем рядом! Рукой подать! Кто следующий из наших горожан отправится к Южному полюсу?
Подготовил
Карл Рендель
