В конце марта в поездке на атомные объекты в Бельгию, организованной Росатомом, приняли участие и сосновоборцы: представители администрации, общественного движения «Родной берег», эксперты. Каждый из участников поделился своими впечатлениями, а глава муниципального образования Д. Пуляевский и ветеран атомной энергетики, эксперт Г. Полтараков подготовили краткие презентации.
В качестве лаборатории подземное хранилище РАО работает уже 30 лет.
Д. Пуляевский,
глава муниципального образования
Мы посетили город Тианж, где три атомных энергоблока с градирнями (аналогичными тем, что строят у нас) работают уже около 40 лет.
Общались с главой местного муниципалитета (по его словам, жалоб на обледенение и туман от жителей не было), инженерным составом станции.
В 10-километровой зоне вокруг станции в Тианже проживают примерно 100 тысяч человек, причем жилые дома располагаются уже в 200 метрах от градирен. Речка, протекающая там, небольшая и чистая.
Стоит подчеркнуть, что в законодательстве Бельгии есть ограничения по объему и температуре стоков.
Мы интересовались вопросами страхования рисков населения в районе расположения АЭС, а также тем, что получают соседствующие со станцией муниципалитеты в социальном плане.
Нам рассказали, что социальное страхование — в ведении федерального правительства, а доходы, получаемые от АЭС, составляют примерно 30% местного бюджета (13 из 40 миллионов евро).
Еще мы посетили город Мол, где много лет ведется работа по созданию подземного хранилища высокоактивных радиоактивных отходов.
Эта тема тоже была очень интересна, потому что у нас здесь планируют создать надежное хранилище, которое проработает сотни лет.
В. Голиков,
глава администрации
Хранилище для высокоактивных РАО исследуется в Бельгии уже 30 лет. В 2010 году туда заложили опытный модуль и теперь еще 10 лет будут его изучать. Росатом планирует построить в Сосновом Бору пункт захоронения радиоактивных отходов средней и низкой активности. Этому вопросу еще предстоит пройти у нас общественное обсуждение. Наша позиция как муниципальных властей такова: если будет хоть доля сомнения в отношении этого объекта, то он не должен появиться на нашей территории.
Примечательно, что в Бельгии очень большое значение придается работе с общественностью. На всех объектах атомной энергетики есть информационные центры, куда может прийти любой человек и задать любые вопросы. О работе АЭС там умеют рассказать очень доходчиво.
Большое внимание уделяется взаимодействию с местными властями. У префекта, который возглавляет муниципалитет, полномочия настолько велики, что он может остановить работу АЭС.
Что касается градирен, то самый длинный факел от них — около 500 метров, никаких зимних обледенений не наблюдалось, хотя там бывают и морозы (например, 15-градусные в течение двух недель). Нас поразило, что прямо на градирнях гнездятся соколы. Нам рассказали, что их там приручают и используют для отпугивания ворон и голубей.
Н. Малеванная,
начальник отдела природопользования и экологической безопасности администрации
Меня интересовало — что есть полезного в тех двух объектах, ради которых мы поехали в Бельгию, и как это можно применить у нас. А также — в чем разница между тем, что строится у нас, и тем, что у них. У нас совершенно разные нормативные базы и разные задачи (потому что там предполагается хранилище для высокоактивных отходов, а у нас — для низко— и среднеактивных). У них задача — посмотреть — как глины себя ведут в температурном режиме, при остывании, они исследуют вопросы текучести и пластичности глин. Есть и сходства, и различия между теми глинами, которые залегают у нас, и теми, что в Бельгии, и в ряде областей их исследования для нас очень интересны.
Что касается градирен, то это — местная достопримечательность, население относится к ним спокойно, не рассматривает как потенциально опасный для здоровья или для окружающей среды объект.
Г. Полтараков,
ветеран атомной промышленности, эксперт
Добавлю немного скептицизма. Градирни в Тианже все-таки несколько отличаются от тех, что строятся у нас. В частности, они работают на чистой пресной воде, а наши будут брать воду из Финского залива. Климатические условия тоже разные, там гораздо теплее. В Бельгии 30 лет изучают свойства глин, прежде чем определиться со строительством хранилища. Считаю, что нужно еще хорошо подумать и все взвесить, прежде чем строить хранилище именно у нас. На сотни лет закладывать РАО под землю в глины между двумя слоями вод рискованно. Где гарантия, что эти водные горизонты не будут когда-либо нарушены, тем более что в Балтийском море были зафиксированы землетрясения около 7 баллов. Кроме того, мне кажется, муниципалитету важно решить принципиальный вопрос — для кого будет работать планируемое у нас хранилище — ориентироваться на нужды ЛАЭС и города или на нужды всего Северо-Западного региона. Можно ли гарантировать, что радиоактивные отходы не пойдут к нам из других регионов?
Л. Зернова,
журналист, главный редактор журнала «Экология и право»
После событий в Фукусиме в Бельгии наложен мораторий на строительство новых блоков. Возможно, в будущем упор будет сделан на возобновляемую энергетику, удельный вес которой на сегодня составляет более 20% энергии.
Градирни нас впечатлили — ни одна капля сверху не упала, вокруг процветает природа.
В Тианже нам сделали интересное предложение — обратиться во всемирную ассоциацию операторов АЭС, там могут сделать модель воздействия градирен сухих и влажных на окружающую среду, сравнительный анализ, исследовать качество воды залива.
В местности, где у них будет действовать хранилище, создается фонд, куда стекаются деньги со всех потребителей электроэнергии в стране.
Этот фонд к 2014 году будет составлять примерно 130 миллионов евро.
1 миллион евро каждый год будет муниципалитетом расходоваться на свои нужды, по их усмотрению: детские площадки, дороги, больницы и так далее. Хранилище, приобретая землю, также платит единовременный налог, а потом еще — определенные выплаты в местный бюджет, который, таким образом, не страдает.
