Пароль должен быть не менее 6 символов длиной.
*Поля, обязательные для заполнения.
— Ирина Владимировна, я слышала, что ваша жизнь с детства связана с музыкой. А дирижером когда решили стать?
— Способности к музыке проявились еще в детском саду, и музыкальный руководитель посоветовала отдать меня в музыкальную школу, которая, кстати, находилась совсем рядом с садиком, у центральной аптеки. В тихий час, пока остальные дети спали, я ходила туда на занятия. Мне очень повезло с учителем, исключительного таланта человеком — Нелли Ивановной Артюх. С ней ребенок ощущал себя не неумелым учеником, а артистом. Это настолько вдохновляло... Она и предопределила мое музыкальное будущее. А уж специальность выбрала сама природа — кому, как не дирижеру, важен абсолютный слух! Я рада, что связала себя с этой профессией, это — действительно мое.
— Родители были как-то связаны с музыкой?
— Родители не были профессиональными музыкантами, но оба получили домашнее образование, к обоим в детстве приходили учительницы музыки. Мама Ольга Георгиевна играла в оркестре на домре, а папа, Владимир Георгиевич, хорошо пел. Абсолютный слух у меня — это в него. Он очень талантливый человек был, красивый, умный. А мама с нами рядом, продолжает хранить меня и мою семью. Она человек исключительной душевной щедрости. Исключительной. Бескорыстна до самопожертвования. Со мной очень много родители занимались, возились. Росла, как в коконе каком-то.
— То есть баловали вас? Как вы теперь считаете, хорошо ли это?
— Баловали. Папа всегда говорил, что дети нужны для того, чтобы их баловать. И свою дочку Нелли мы с мужем не «строили», старались дать ей условия для замечательного старта (очень важно в жизни получить хороший старт). Это не защищает от трудностей жизни, не дает «брони» и «шипов», но потом жизнь сама эту «броню» наращивает. Наша дочь закончила с отличием филфак Петербургского университета (скандинавское отделение), в Дании — две магистратуры (лингвистическую и педагогическую), а потом, очарованная совершенно Краковом, уехала в этот польский город, где сейчас преподает датский язык. Думаю, ей абсолютный слух помогал в изучении языков. Она продолжает традиции моей бабушки, которая тоже закончила филфак и всю жизнь была преподавателем. А я музыкальностью пошла в другую бабушку — папину маму. Она училась музыке, имела очень красивое серебристое сопрано и пела до последнего дня (ее не стало в ноябре прошлого года в возрасте 97 лет).
— А к девушкам из „Laudamus“ как относитесь, тоже балуете?
— Балую. Я по-другому не умею. Своих девчонок я называю только детьми. Проходя мимо, стараюсь погладить, приобнять. Мы давно уже вместе, со старшими больше двадцати лет. До „Laudamus“ они учились в хоровой школе «Балтика», где я вела хор и сольфеджио. Сейчас многие коллективы, время такое, собираются на проект. Встретились, что-то сделали (может, даже успешно сделали), заняли какое-то место на конкурсе и разбежались. А у нас, можно сказать, почти семья. Отношения уже переросли отношения учителя и учеников, больше нет барьера.
— Могли бы вы в трех словах выразить суть „Laudamus“? Его девиз.
— Девиз „Laudamus“ в его названии: восхваляем, прославляем, воспеваем — это варианты перевода латинского глагола из католической мессы. Восхваляем веру и любовь. Воспеваем искренность. Прославляем музыку, свою страну. Это так важно. У меня девочки — все патриотки, стараются достойно представлять Россию и гордятся тем, что они русские.
— Как вы решили «воспевать» вместе, помните?
— Когда девочки закончили музыкальную и общеобразовательную школы, недоумевали, неужели это все кончится? Предложили: «Давайте!» И я обрадовалась, конечно, согласилась. Нам приветливо распахнул двери культурный центр «Арт-Карусель», и вот с 9 сентября 2001 года занимаемся. Буквально через два месяца нас пригласили на конкурс в Сыктывкар, где мы заняли первое место. У хора был очень хороший старт. Я уже говорила, как это важно и для человека, и для коллектива — иметь хорошее начало.
— У вас было много учениц. Видимо, в „Laudamus“ попали какие-то особенные девочки?
— Хороший вопрос насчет особенных девочек. Девочки не просто особенные, исключительные. Они очень красивые, это раз. Я вообще все красивое люблю. Они еще очень умные. Все окончили отличные вузы, нашли хорошую работу. У них самое начало карьеры, но видно, что далеко пойдут. Они выходят замуж, рожают детей. Мы уже можем похвастаться двумя маленькими принцами и шестью маленькими принцессами.
— „Laudamus-2“ рождается?
— Надеюсь, мы потом из них соберем „Laudamus-2“. А в хоре их мамы остаются девочками. Думаю, они благодарны ему за возможность побыть не матерями, не женами, не сотрудниками, а девчонками. Когда собираются вместе, царит исключительно нежная и трогательная атмосфера. Смотришь, в поездках одна другой мажет бутерброд, третья какие-то косички подруге заплетает... Есть знаменитая скульптура «Три грации». Так у меня их двадцать граций. Такая красота вокруг...
— Вот вы про девчачье, нежное, трогательное. А поете при этом серьезную, глубокую музыку.
— Музыку стараемся выбирать интересную и красивую. Я уже говорила, что люблю все красивое. Чтобы было зерно мелодии, а не абстракция, какофония звуков, дань моде. Это не мое — я всегда за эстетику. Это должно быть интересно петь. А слушателям интересно и приятно слушать. Конечно, эта музыка сложная, и людям приходится порой работу над собой совершать, расти вместе с нами.
— А где вы берете такую музыку?
— Как шахтерам приходится добывать руду, так нам приходится искать ноты: музыкальных магазинов почти нет. Что-то можно найти в интернете, в путешествиях с семьей. Поэтому в каждом новом городе нахожу нотный магазин и провожу там по несколько часов, покупаю ноты. Это достаточно дорого, но иначе никак, иначе скатимся на уровень нафталина.
Мы постоянно в поиске усложнения музыкального языка, материала. А ведь еще петь приходится все время на разных языках: староанглийский, итальянский, немецкий, латынь... Тяжелее всего дается немецкий с его количеством согласных. Но справляемся и с ним. Пение — это синтез поэзии и музыки, и каждое слово должно быть отчетливо произнесено: уважение к слову, если уж мы поем словами, очень важная вещь. Поэтому хор — это творческая лаборатория, и я бесконечно учусь — на семинарах, мастер-классах.
— При том, что у вас прекрасное музыкальное образование.
— У меня за плечами дирижерско-хоровое отделение музыкального училища имени Римского-Корсакова, законченное с отличием, и кафедра академического хора Университета культуры и искусств, где я училась у прекрасных преподавателей. Хорошие учителя в нашем деле очень важны.
— А вам никогда не казалось, что вы занимаетесь не женским делом: профессия дирижер мужская?
— Эта профессия изменила мой характер. Я была спокойная, послушная, читающая. Диккенс и Достоевский — мой хлеб детства. Несчастные сиротки, смирение, жертвенность — все это был мой литературный мир. А когда судьба привела на кафедру академического хора, пришлось стать буквально своей противоположностью, научиться общаться с людьми, доносить до них свои мысли, идеи, организовывать. Меня профессия изменила, за что я ей благодарна. Трудно быть незащищенным человеком.
— Не происходит раздвоения личности? В профессиональном плане вперед выступают мужские, волевые качества, а в семье, с мужем, вы, наверное, такая же Ирочка, как была в детстве?
— Абсолютно так. В этом вы правы, своеобразное раздвоение личности присутствует. В семье проявляются мои врожденные качества — мягкость, гибкость, уступчивость, умение приспособиться. Это очень важно в семье. Муж мой, Александр Геннадьевич (мы 26 лет вместе), человек очень энергичный, сильный, умный, дальновидный, стратег... Он — настоящий капитан семейного корабля, а двух капитанов быть не может. В детстве он тоже заканчивал музыкальную школу, поэтому с удовольствием ходит со мной на концерты — органные, симфонические, джазовые, бывает на всех наших выступлениях.
— В вашем репертуаре много духовной музыки, то есть молитв, положенных на мелодию. Как ваш хор ее исполняет — как молитву или придает больше значения технической стороне звучания?
— От технического исполнения это очень далеко, разве что на этапе разучивания для нас это ноты, текст, интервалы, аккорды, штрихи, нюансы... Но по мере изучения освобождаемся от этой технической зависимости, проникаем в глубину музыки. Для этого приходится обращаться к библейским цитатам, картинам, образам, литературным произведениям. Ведь можно спеть «голые ноты», а можно окрасить, я не скажу религиозным чувством (это было бы неправдой), но духовностью. Мои девчонки не просто способны на это, это их особенность — отрешиться от нот и петь душой. Это трудно, но иногда получается. Такое подключение к каналу духовности — невыразимое ощущение.
— То, что не только девочки, но и вы подключаетесь к какому-то невидимому каналу во время дирижирования, видно невооруженным взглядом. Зрители видят не обычную Ирину Трушину, а необыкновенное существо, словно растворенное в музыке.
— Вы хорошо сказали про «существо». Правильно, что я стою спиной к публике, и моего лица не видно — для того, чтобы дети спели на сто процентов, я должна выложиться на двести процентов всем, что у меня есть: сердцем, душой, лицом, эмоциями, дыханием. Мне их нужно зарядить. Но и они сами уже опытные бойцы, сказывается многолетний сценический опыт. На недавнем конкурсе в Риге пришлось в один день участвовать в двух конкурсных категориях. Девочки очень устали, но когда объявили „Laudamus“, откуда что взялось — осанка, горящий взгляд. На сцену вышли красавицы, готовые к работе. Если бы вы видели. Какое-то волшебство просто.
— А что это был за конкурс?
— Всемирная хоровая олимпиада, которая проводится раз в два года на разных континентах. Масштабный конкурс: 27 тысяч участников из 73 стран. Мы очень волновались, ведь сейчас у коллектива такой возраст — красивый, женский, молодой. Работа, семьи, пошли детки. И всего одна репетиция в неделю. Поэтому уже три года никуда не ездили. И музыку взяли очень сложную, на восемь голосов, такую до этого никогда не пели. Произведение эстонского композитора Арво Пярта «Двое молящихся» о споре мытаря и фарисея. О том, что смирение грешника важнее для Христа, чем напускная набожность. И получили золотой диплом в духовной категории, а в светской еще и оказались лидером. Когда шло награждение, мы сидели с Маргаритой Зеленковской, нашим концертмейстером (уникальной пианисткой, ангелом-хранителем нашего коллектива — еще одной из моих удач в жизни) и уже смирились, что другие коллективы сильнее нас, пригорюнились. И тут зазвучали фанфары и объявили нас. Приятно было очень. Девчонки за свой труд получили достойную награду.
— Только спели о смирении, и вот — лучшие... Каково это?
— Были коллективы и гораздо, несравнимо сильнее нас — профессиональные коллективы консерваторий, специалисты высочайшего класса. Видя их, мы понимаем, куда стремиться. Умные девочки не почивают на лаврах, зная, что нужно работать и работать, учиться и учиться.
— Получается, что главная из наук — самодисциплина. Как это — каждое воскресенье приходить, даже приезжать из Петербурга на репетицию?
— Их преданность делу — это что-то потрясающее. Я их бесконечно ценю, уважаю за это. Они понимают, что разрушить созданное легко, а создать новое — очень сложно. Обычно человек достигает чего-то в жизни (семья, работа, достаток) и на этом успокаивается. Дальше как бы по горизонтали идет. А мои девчонки понимают, что чем дольше они будут идти вверх, тем дольше будут интересны и себе и другим. И тем дольше будут молодыми. Они очень молодо выглядят: на областном конкурсе в Выборге нас, не спрашивая, записали в категорию от 16 до 22 лет, а ведь старшим уже перевалило за тридцать. Пение — это какой-то способ сохранять молодость души и тела. Уникальный процесс, который все внутренние органы ставит на место, избавляет от болезней, от комплексов, снимает стрессы. Бывает, приходят на репетицию уставшие после работы, а потом — буквально летят. Это какая-то энергетическая подпитка. Друг от друга, от меня, у меня — от них. Поэтому воскресенье уже тринадцать лет — это праздник. Люди отдыхают. А я, как Карлсон, лечу на хор.
Беседовала Наталья Козарезова
Ирина Трушина дирижирует хором. Такой героиню нашего интервью видят певицы
Ирина Трушина: «Вы не мои фотографии напечатайте, а моих красавиц!»
Г. СОСНОВЫЙ БОР 25.04.2024 - 04:47
