Вход
Войти как пользователь
Вы можете войти на сайт, если вы зарегистрированы на одном из этих сервисов:
Регистрация
Зарегистрироваться
Логин (мин. 3 символа):*
Email:*
Номер телефона:*
Пароль:*
Подтверждение пароля:*
Имя:*
Защита от автоматической регистрации
CAPTCHA
Введите слово на картинке:*

Пароль должен быть не менее 6 символов длиной.

*Поля, обязательные для заполнения.

icon

Войти

|
Регистрация
logo

Максим Браматкин: «Кино – это некая лотерея. Ты можешь выиграть, а можешь – проиграть»

18.05.2020  -  16:54

Максим Браматкин в 2001 году окончил Высшее театральное училище им. Б. Щукина. Затем работал сценаристом и режиссером, а также снимался во многих телевизионных проектах, таких как «Лапси», «Ольга», «Дело чести», «Воротилы» и многие другие. Сейчас Максим занимается продюссированием своего собственного сериала. Разговаривала Валентина Ридель.


— Почему именно режиссер? Как вы пришли к этому?

Когда я был подростком, хотел стать актером. Да и, собственно, кроме того, что кривляться, я ничего не умел (Смеется). Затем поступил на актерский факультет и, закончив его, я понял, что профессия актера довольно-таки узкопрофильная. Если ты, например, обладаешь комедийной внешностью, то сколько бы ты книжек ни читал, каким бы суперумным ни был, ты все равно будешь играть определенные роли. Меня это сломало, и тогда я стал писать диалоги из жизни. Поэтому я решил пойти на режиссуру, чтобы «с кровью вырвать свои собственные глаза, вставить их зрителю и сказать: Смотри, вот так я вижу этот мир». И еще я люблю шутить, что если бы кино не было, то я бы его придумал.

Режиссерская профессия хотя тоже скудная, — что на площадке три главных столпа (хороший сценарий, хорошая игра актеров и хороший монтаж), что и в работе актера. Но режиссер должен набирать хорошую команду, проникнуться историей того или иного сценариста, и это очень интересно.

— Что вы делаете, когда не можете придумать классную историю для сценария?

Да ничего не делаю. Я просто жду, когда она сама появится в моей голове. Как мой папа всегда говорил, «нужно уметь ждать и догонять». Я придерживаюсь правила Гоголя: нужно всегда по часу в день отводить на то, чтобы писать. Отказаться от всего и посветить себя написанию главы или какой-то части сценария. Даже если ты ничего не можешь придумать, этот час все равно нужен для вдохновения. В какой-то момент оно к вам само придет, и вы наверстаете то время, что потратили, как кажется, в пустую.


— Есть ли определенные критерии хорошего сценария?

Этот сценарий должен трогать именно меня. Меня, то есть зрителя, сценариста, режиссера… Того, кто собирается посмотреть фильм. Для этого сценарист должен не только придумать эту историю, но и «прожить» внутренне, чтобы она трепетала душу. А не так, как у многих сценаристов… я помню, лет 5 назад была такая штука, что сценаристы просили 10 долларов за страницу машинописного текста формата А4.

А помимо денег, сценарий должен быть честным, прожитым в реальности. Сценарий должен быть с душой, а не «5 долларов за страницу».

— Почему преподаватели сценарного мастерства говорят, что заявки всегда должны состоять на 90 процентов из глаголов и что труднее всего написать первую фразу?

Заявка должна состоять из глаголов, это да. Мне как режиссеру сложно, когда сценаристы все расписывают «высоким слогом». Сценарий — это не книга и не роман. Это просто показ картинки, которая будет на экране, буквами. Например, когда пишут «в какой-то момент, она

почувствовала…". Как я покажу этот «момент»? Кино — это визуальное искусство, поэтому все должно быть понятно и просто написано. В сценарии обязательно нужно действие. Герой должен преодолевать трудности, должен совершать какие-то поступки.

По поводу второго вопроса, трудно написать не только первую фразу, но и финальную. Это логике не поддается. Когда ты легко можешь написать финальную фразу, то это как-то подозрительно (Смеется). «Это что, я такой гений, что могу просто так взять и начать писать?». И когда уже сценарий закончен, и ты поставил точку, нужно задать себе вопрос: «Поймут ли точно то, что я имел ввиду этой фразы?».

— Есть ли какие-то упражнения, которые помогают написать правдивый диалог?

Конечно, есть. Опять же надо не бояться любить, не бояться говорить правду, не бояться идти туда, где страшно. Не быть равнодушным ко всему, что окружает тебя — просто развивать все «настоящее», что в тебе есть и передавать это на бумагу.


— Можно ли научиться писать сценарии человеку, который ничего в этом не понимает?

Да, можно. У меня есть сосед, у него двое детей. Он работает курьером, получает деньги и отдает их жене на алименты. Так вот, этот парень подошел ко мне и сказал, что увидел у меня на Ютюб канале сценарные курсы и спросил, сколько это стоит. Для него это были большие деньги, потому что он развозил посылки за гроши, и я разрешил ему ходить бесплатно.

Чем он отличался от других: те, кто ходили за деньги, приходили, клали ногу на ногу и считали, что они самые крутые. Думали, что раз они заплатили, то однозначно научаться писать и через год или даже меньше снимут офигенный фильм, не понимая, что это очень сложно, на самом деле. Ведь тут важна душа, твой внутренний мир, наблюдательность.

А мой сосед ходил бесплатно и делал все лучше всех. Он был очень любознательный и делал классные этюды. Как-то он спросил меня: «Что нужно, чтобы стать сценаристом?». Я ответил: «Ну, как что — писать.». Он поделился со мной своей идеей. И хотя теперь мы видимся не часто, но он скидывает мне свои наброски, пишет трогательную историю из своего детства.

— Какие сценарные ходы стоит использовать для привлечения внимания зрителя?

Нужно использовать свои собственные ходы. А какие? Не скажу. Потому что если раскроешь секрет, зрителю сразу станет не интересно… Многие малодушно говорят, что нужно вызывать жалось у зрителя, и показывают крупным планом бездомную собаку или старушку, чтобы все расплакались.

Ходы должны быть честные и пережитые. У каждого хода должна быть своя цель. Чтобы зритель ахнул, а в следующей сцене я, как сценарист или режиссер, показал почему он ахнул на тот или иной ход.


— Каких ошибок стоит избегать при написании сценария и в общении с продюсером?

Первая ошибка — это фраза «Я художник, я так вижу». Прежде всего нужно думать о зрителе, и так же и продюсеру нужно говорить. У каждого слова твоего героя должна быть точная мотивация. Если в этой сцене должен быть дождь, ты должен объяснить для чего он нужен, если продюсер скажет, что «для этого нужна дождевальная машина, а это слишком дорого на смену».

Вторая ошибка, это когда ты думаешь, что твоя история будет суперской, при этом ты думаешь не о зрителе и истории, а о 5 долларах за страницу машинопечатного текста.

— Почему не стоит работать над сценарием с мыслью о гонораре?

Потому что зритель — не дурак. Зритель сразу поймет в чем халтура, именно духовная халтура. А перед зрителем это поймет продюсер или режиссер. Если за историей стоят только мысли о деньгах и нет никакой внутренней составляющей, то фильм не будет представлять никакой ценности. Он не сможет ничему зрителя научить, вызвать у него какие-то эмоции. А это, пожалуй, основная составляющая по-настоящему хорошего кино.

— Как избежать клише?

Клише сложно избежать, потому что во многом даже жизненные ситуации часто совпадают с принятыми клише. Потому избежать клише можно только облепив сценарий подробностями. Тогда они как бы «скроются» за многими факторами истории, заставит зрителя задавать себе вопросы и забыть о том, что эта история — какое-то клише.


— В чем специфика создания фильмов, основанных на реальных событиях?

Создавать фильмы, основанные на реальных событиях, довольно интересно. Ты не просто взял их из головы, ты как некий частный детектив расследуешь дело и пытаешься восстановить цепочку того, что было. Это работает по принципу «невозможное возможно». Суть таких фильмов — показать, что такие истории реальны, удивить этим зрителя — что какой-то другой человек все это пережил.

— Вам удалось поработать в разных жанрах кинематографа. Какой из всех тех, что Вам удалось «попробовать» самый простой, а какой самый сложный и почему?

Все жанры по-своему сложны. В комедии это, например, неуверенность в том, что будет смешно. Может, сценарист и смеется над шутками, но он же не всегда является эталоном юмора. Так же и в драме — будут ли люди сопереживать герою, или это только я сочувствую ему, потому что идентифицирую себя с этим персонажем?

Кино — это некая лотерея. Ты можешь выиграть, а можешь — проиграть. Зрителю может понравиться или не понравиться то, что ты напишешь. У американцев в этом плане есть специальная система, они по пунктам расписывают принципы «работы» фильма, и заранее знают, что на этом моменте зритель точно будет смеяться, а на этом — плакать и так далее.


— Работали ли Вы в соавторстве? Если да, то какие были негативные и положительные аспекты работы?

Я никогда не работал в соавторстве, я всегда был главным автором, а второй или третий человек были мои подмастерья. Или я был «под» — надо мной некий хозяин, а я его идею, скелет, облепляю мясом.

— Вы никогда не работали на заказ. Почему? Есть ли разница в творческой работе над своими проектами и на заказ?

У меня никогда не получалось работать на заказ. Когда я был подмастерье, я работал «над» чьей-то идеей, но это не было именно работой на заказ. Мне кажется, я бы в любом случае написал свою историю. Я часто рисую, особенно сейчас, сидя дома и само изолировавшись от мира. Моя подруга рисует картины, а потом дает им название. А я прошу у нее название и сам пытаюсь нарисовать эту картину.

И вот она сказала мне: «Лес без сказок». Я там уже добавил бубонная чума. Ну вот также и на заказ: мне могут сказать, напиши мне про зомби, и при этом любовь… А те, кто сами не умеют писать, у них слишком много желаний. И это не всегда совместимо. Поэтому я не работаю на заказ.

— C чего Вы начинаете работу над сценариями?

С какой-то случайной жизненной ситуации. Например, у меня есть небольшой сценарий про одну девушку, непризнанную актрису. Как ни странно, эта идея возникла, когда мне было лет 19. Я помню, поднимаюсь утром, на Смоленской, и вижу около театральных касс ходит девушка, у нее тушь потекла, помада на все лицо, она еще бледная такая… При этом на ней надета вульгарная короткая юбка, ну, и становится понятно, что это была проститутка. И мне так стало ее жалко, но я не смог к ней подойти. Далее зародилась идея того, как женщинам бывает сложно из-за того, что они нежные и хрупкие. С того времени, мне уже 40 лет, я часто встречал женщин, с которыми происходили разные истории, когда они не были виноваты, а со стороны казалось иначе. Тогда создался этот «собирательный образ».


— Вы воспринимаете своих персонажей, как реальных знакомых?

Да, и я часто пишу роли на конкретных актеров или актрис и представляю, как они это сыграют. У меня много знакомых актеров, я заранее придаю персонажу черты того или иного человека, для которого пишу эту роль. Так как я знаю этих людей, то могу легко объяснить им задачу и буду уверен, что они меня поймут. Поэтому персонажи, конечно же, из жизни почерпанные.

— Сколько времени у Вас занимает написание сценария?

Это не от меня зависит… (Смеется). Есть истории, которые просто записываются на блокнотике в метро, когда ты едешь от Первомайской станции до Арбатской. А это занимает максимум 20 минут. А может быть, как я раньше сказал, про девушку-проститутку, когда я целенаправленно собирал подобные истории на протяжении многих лет, прежде чем идея окончательно утвердилась в моей голове.

— А бывает, что Вы смотрите свой фильм и замечаете, что в сценарии какой-то эпизод был прописан лучше, интереснее?

Когда ты прописываешь сценарий, ты представляешь все это в своей голове. Но на съемках не может быть 100 процентного совпадения. И никогда не получится так, как ты себе это представлял, даже в мультипликации, хотя там ты сам придумал историю и нарисовал ее. Нет, все по-другому.

Иногда я слышу от друзей, что, когда они изначально читали сценарий, монолог им понравился больше, чем тогда, когда они увидели его в финальной версии — на экране. А я всегда повторяю — говорите своими словами, нужно понять суть, о чем этот монолог, а дальше уже своими словами. Поэтому получается по-другому, но все равно классно.

— Расскажите про школу актерского мастерства. Какая ваша основная задача?

В нашей школе основная цель — научить людей актерскому мастерству за короткий срок (3 месяца). Причем не важно, есть у вас талант или нет — я рассказываю моим ученикам о технических аспектах профессии. Мои курсы я сравниваю с видеоигрой, то есть каждое занятие — это прохождение нового уровня. С помощью приемов и фишек, которые я показываю своим ученикам, они могут быстро адаптироваться в этой сфере. Причем, даже если вы не собираетесь «углубляться в профессию» эти фишки можно использовать в обыденной жизни. Например, развести мужа среди недели полететь на Мальдивы (Смеется). Или чтобы начальник повысил зарплату.


— В «Неуловимых» Вы играли наркоторговца, который готов был «пойти по головам» ради денег. Этот персонаж значительно отличается от Ваших прошлых работ. Сложно ли было «перевоплотиться»?

- На самом деле, да, потому что я в принципе не люблю играть «плохих парней», ну, это просто не мое. Однако профессия актера для того и нужна — чтобы все время пробовать себя в новых парадигмах и отходить от привычного образа, который ты сам для себя создал. У нас нет рамок или ограничений, все время нужно меняться и работать над собой, развивать мульти функциональность. Однако, это довольно субъективное понятие, потому что, как я уже говорил, если у тебя, например, комедийный типаж, то тебя не возьмут сниматься в фильм ужасов. Образ наркоторговца я, кстати, подбирал сам. Этакая «мрачная» одежда, длинное пальто. Еще я добавил свою любимую красную шапку! (Смеется). Правда теперь не вспомню, где она.

— Вы являетесь режиссером и сценаристом короткометражного фильма «Соседи», также Вы сыграли там одну из главных ролей. Сложно ли было совмещать три профессии?

Да, это было сложно. Актер и режиссер во мне всегда спорят между собой. В основном в фильме принимали участие мои знакомые. Мы собирались с Сашей (оператор) и Ромой (продюсер) по вечерам у меня на квартире и обсуждали, например, какие сцены лучше поменять, как сделать диалоги «правдивее»… И всякий раз, когда у меня появлялись какие-то сомнения, они помогали мне и направляли меня на «нужный путь». Я хочу сказать, что всегда важно мнение других людей, как они видят ситуацию. Это помогало мне решить тот самый внутренний конфликт между режиссером и актером.

Плюсом было и то, что эта история о двух парнях, которые оказались под одной крышей по воле случая, родилась в моей голове еще в 2013 году, и я смог к ней «привыкнуть», она стала уже частью меня. Поэтому всякий раз я проживал ее снова и снова, пока наконец не пришел к согласию как с актерами, так и со сценаристами. Мы очень долго думали над концовкой, но все же смогли придумать достойный финал.


— Сценарий к короткому метру «День Пандоры» написал Ваш знакомый, Роман Катышкин. Вы говорили, что если бы Вы писали сценарий, то могли написать лучше. Что бы вы изменили?

- Начнем с того, что идея к фильму изначально была моя. Но из-за работы в школе сценарного мастерства у меня не было времени, чтобы реализовать ее. Поэтому я «отдал» эту идею Роме. Мне кажется, что сама история с детектором лжи, философская. Хотим ли мы действительно знать всю правду? Или проще жить во лжи?

Я бы лучше раскрыл главного героя. После просмотра этой кинокартины создается много вопросов о нем, о его прошлом. Это остается как бы «сокрыто» для зрителя, поэтому он не может до конца поверить в правдоподобность образа.

— Откуда черпать вдохновение?

Это у всех индивидуально. Но я думаю, что нужно черпать вдохновение из любви, смелости. Черпать вдохновение в страдании, — люди, у которых в жизни было много плохого, как правило, пишут хорошие комедии, потому что таким образом они уходят от реальности и отвергают свои проблемы. Они хотят показать другую сторону медали, показать, что эта жизнь может быть прекрасна.

Вдохновение можно черпать в том, что происходит вокруг тебя, и в твоем отношении к этому «вокруг», в том, как ты сопереживаешь этому миру и себе в этом мире. Можно черпать вдохновение из снов, многим моим друзьям-сценаристам идеи приходят во снах.

  • Поделитесь:
Яндекс.Метрика