О дворнике бедном замолвите слово

Хотел написать эту статью еще весной, когда в марте случились сильные снегопады. Тогда пришлось две недели ходить по городским улицам по щиколотку в сыром снегу. Но весеннее солнце растопило снег и вместе с мутной водой унесло все мое недовольство и раздражение. Но и года не прошло, как все повторилось. А до этого в «Маяке» постоянно публиковались статьи на тему «Как нам реорганизовать ЖКХ».

Запомнилась и зацепила заметка, в которой были опубликованы две фотографии: на одной из них красовались чистенькие контейнеры для мусора, установленные где-то в Швейцарии, а на другой — типичная свалка на улице нашего города. И подпись: «Вот как у них и вот как у нас...»,— без комментариев, дескать, думайте сами. Размышляя над этим прискорбным фактом, я пришел к выводу, что порядок на городских улицах гораздо меньше зависит от национального характера, культуры населения или общественного строя, чем это обычно принято думать. Достаточно вспомнить города в цивилизованной Италии, не так давно превращенные в одну большую помойку. Или вспомнить, каким был чистым и опрятным наш город лет тридцать назад. После этого начинаешь понимать, что эффективность любого производства, в том числе и уборки городских улиц, зависит не столько от форм собственности, сколько от организации этого самого производства. В связи с этим хочу рассказать, как работали дворники в Ленинграде «в эпоху развитого социализма», так как знаю об этом непонаслышке. В студенческие годы мне довелось поработать дворником полтора года. Нам с товарищем выделили на двоих одну ставку дворника и поручили убирать три подъезда в четырехэтажном доме, двор, где стояли мусорные баки, и небольшой отрезок тротуара. Кроме зарплаты размером 60 рублей в месяц нам предоставили комнату в трехкомнатной коммунальной квартире. Работой дворников руководила техник-смотритель. Работу дворники должны были начинать в 6 часов утра. От всех нас требовали ЕЖЕДНЕВНО (кроме воскресенья) убирать весь участок. Особо следили за порядком вокруг больших мусорных баков. Так как машины за мусором приходили не каждый день, а баки быстро наполнялись мусором, требовали, чтобы мы его утрамбовывали в баках. Процедура не из приятных, но необходимая. Зимой требовалось убирать снег на тротуаре до асфальта. Необходимо было также убирать снег на мостовой, проходящей вдоль тротуара, на ширину одной лопаты от поребрика так, чтобы снегоуборочная машина могла без труда забрать весь снег. Еще одна деталь. Когда шел снегопад, дворники выходили убирать снег в любое время суток, чтобы прохожие его не затоптали. Иначе его можно было очистить с большим трудом при помощи специального скребка и лома. Вы, наверное, обратили внимание, что при потеплении края неубранного тротуара очищаются от снега быстрее, чем середина, которую затоптали прохожие. Работа дворника была не очень престижная и низкооплачиваемая, но с учетом предоставления служебного жилья ею не пренебрегали. С нерадивыми работниками разговор был короткий: «Или ты работаешь, как положено, или увольняйся по собственному желанию. Не хочешь — уволим за прогулы!» После окончания учебы приехал работать в Сосновый Бор и прожил в нем более 30 лет. Помню, что почти каждое утро видел уборщицу, которая в нашем доме мыла полы. В начале девяностых уборщица стала появляться все реже: сначала один раз в неделю, потом — в месяц, а потом и вовсе перестала убираться. Полы покрылись толстым слоем пыли, на лестницах стали гадить. Так начались реформы. В перестройку кто только не повторял слова героя повести М. Булгакова, что «разруха начинается не в клозетах, а в головах». Но та разруха, о которой писал Булгаков, была следствием двух революций и гражданской войны. Может быть, в наше время следствие и причина поменялись местами, и нынешняя разруха является предвестницей грядущей революции? Во всяком случае, налицо ситуация, когда «верхи не могут». М. Данилов, научный сотрудник, г. Сосновый Бор