Три эскадренных миноносца «Гавриил», «Свобода» и «Константин» погибли у наших берегов сто лет назад, 21 октября 1919 года. Они подорвались во время проведения военной операции в 500 метрах от берега, напротив того мыса, где позднее, во второй половине 20 века, был построен филиал ГОИ (ныне НИИ ОЭП). Несколько дней холодные осенние воды Финского залива выносили на берег тела погибших. Из пяти сотен моряков спаслись лишь 26 человек.

Напоролись на мины

Эти корабли, из одной серии эсминцев, были введены в эксплуатацию в 1916–1917 годах. К осени 1919 года у каждого из них уже был опыт участия в боевых действиях.
Во время осенней битвы за Петроград в 1919 году командование Красного Балтийского флота приняло решение установить минные заграждения в восточной части Копорского залива, чтобы помешать возможной десантной операции наступающих войск противника и препятствовать обстрелу побережья.
В ночь с 20 на 21 октября 1919 года эсминцы «Гавриил», «Константин», «Свобода» и «Азард», из Кронштадта отправились устанавливать мины.
Ранним утром в полной темноте они вошли в Копорский залив. И напоролись на мины противника.
Первым, в 5.48, подорвался «Гавриил». Через пару минут практически одновременно подорвались «Константин» и «Свобода». На «Константине» сдетонировали приготовленные к постановке мины, и он мгновенно затонул со всем экипажем. «Свобода» продержалась на плаву всего восемь минут. «Азард», не растерявшись, задним ходом покинул опасный участок. Он некоторое время оставался в районе взрыва, чтобы оказать помощь погибающим, но в темноте никого не увидел, и вернулся в Кронштадт.
Всего на трёх кораблях погибло 484 человека.

Воспоминания очевидца

В числе спасшихся с «Гавриила» оказался Семен Качкин. Вся его жизнь прошла в эпоху бурных перемен в нашей стране и отразила ее историю. Он оставил мемуары, которые более полувека  хранятся в его семье. Это живой голос очевидца и участника теперь уже легендарных событий.
Семен Никитич родился в 1893 в селе Малые Алабухи Тамбовской губернии, а позднее с семьей переехал в Тифлис, где его отец работал начальником паровозных мастерских. Семен был призван на службу в Черноморский флот. Там же он вступил в коммунистическую партию. После затопления Черноморского флота в 1918 году, моряков‑коммунистов направили "для укрепления" на Балтику, и Семен Качкин попал в Кронштадт на эсминец «Гавриил», электриком. Корабль временно стал для него домом.
День гибели эсминцев запомнился ему во всех подробностях. Вот как он описывает те события.
В  момент взрыва он находился в кубрике у машинистов. На палубе готовились к установке мин. И вот — взрыв.
«Меня силой взрыва ударило головой о верхнюю палубу… уже в темноте падал на кучу каких-то осколков… я вскочил и через люк увидел выход по трапу свободным, ухватился за поручни, вмиг выскочил на верхнюю палубу, и палубу не узнал. Все было сметено в море — и орудие с прислугой, и мины, и минеры, готовившие их к постановке, и чуть слышно за бортом голос: «Товарищи!». Смертельно раненый «Гавриил», шипя, кренился на левый борт и медленно шел ко дну… Вдруг один за другим раздирающие воздух взрывы (это взорвались «Свобода» и «Константин»)… Тьма и сильный ветер мешали спуску шлюпок на воду… Начали по одному прыгать с борта в шлюпку (шестерка). Я прыгал предпоследним… В волнах на прожекторных отблесках видны были плавающие предметы: фуражки, койки, деревянные обломки. Ребята ощупывали фуражки и испуганно крикнули «Товарищи! Фуражка с головой!», и ухватили за бушлат. Вытаскивают — кочегар Андреев… Нас на шестерке уже было 19 товарищей. Расстояние между кораблем, уходящим в воду, и нами увеличивалось. Не хотелось верить, что наш боевой корабль, бывший нашим родным домом, в котором нас научили быть защитником молодого советского государства, теперь гибнет, а с ним и товарищи, с которыми так сроднились… Невдалеке виднелись силуэты двух других тонувших кораблей. Мы молча сидели на банках, никто не хотел говорить… В это мгновение перед нашими глазами взлетает с разрушающим лязгом и скрежетом гора воды, освещенная рогатыми огненными лучами, меж которых мелькнули обломки кораблей…
На прощанье у многих вырвалось: "Смертью вы обрели бессмертие! Прощайте! За вас отомстим!". Молча и решительно двинулись к своим берегам. Временами в шлюпку бросалась вода, откачивали: кто руками, а кто и ботинками. Ночная мгла нехотя редела… Справа по курсу едва вырисовался силуэт верхушки маяка. Все сошлись в определении, что это «Шепелевский».
Этот мыс - на котором стоит Шепелевский маяк - сейчас многие посещают ради красивейших видов Финского залива. И мало кто знает, какие события происходили здесь сто лет назад.
В то трагическое утро еще 6 человек спаслись со «Свободы» на маленькой лодке, которую называли «Тузик». Спасшиеся  направились к форту «Серая лошадь», где должны были быть красные (так и оказалось). Еще три человека со «Свободы» направились в другую сторону и попали "из огня. да в полымя" - в плен к белым. Двоих расстреляли, а один из них сумел обмануть конвоиров, бежал и вскоре примкнул к своим.

Дальнейшая судьба 

Семен Качкин остался на флоте, служил на другом эсминце - "Изяслав". Затем его вместе с лучшими молодыми моряками  отправили на учебу в Академию Генерального штаба РККА (позднее — Академия имени Фрунзе). После обучения он стал преподавать в этой же Академии. В Великую Отечественную войну Академия продолжала работать в эвакуации в Астрахани, потом в Баку (именно отсюда и ушел на войну его 17‑летний сын Семилетий). После войны Академия вернулась из эвакуации в Ленинград, и Семен Качкин с семьей тоже вернулся в освобожденный город.
И ему захотелось поехать туда, где он чудом спасся с «Гавриила», и где серая балтийская вода выбрасывала на берег его товарищей. В то время эти места - почти в сотне километров от Ленинграда - были достаточно глухими. И они понравились ему так, что захотелось тут остаться. В Старом Калище он в 1948 году приобрел дом дореволюционной постройки, выходящий окнами на реку Коваш. Прекрасный сосновый лес, рядом - озеро, неподалеку - Финский залив...
Стоит отметить, что, хотя железная дорога проходила рядом, поезда в Старом Калище не останавливались, пролетали дальше - к станции Новое Калище, где впоследствии построили Сосновый Бор. Бывало так, что приезжающие сначала сбрасывали с поезда свои тяжелые вещи, когда поезд проезжал мимо Старого Калища, а потом пешком возвращались к ним по рельсам от Нового Калища, где была станция. Семен Качкин был активный человек и именно при его непосредственном участии появилась остановка, которую теперь все сосновоборцы знают как «80 километр». По просьбе местных жителей он обратился в Ломоносовский исполком и попросил сделать полустанок, где останавливались бы проходящие поезда. Так и появился «80 километр».
Семен Качкин многие годы преподавал в Академии, а выйдя в отставку в звании капитана второго ранга, заведовал библиотекой в Ленинградском Военно-Морском музее. Еще в 1921 году он женился на Лидии Ивановой, у них выросло трое детей: дочь и два сына.

Реликвии 

В том же доме в Старом Калище и поныне живут представители семьи Качкиных. Семен Качкин в 60 годы 20 века написал мемуары, в которых подробно рассказал о своей жизни. И, конечно, немало страниц посвящены «Гавриилу». Благодаря этому труду, который бережно хранит живущий сейчас в дедовском доме его внук - инженер и музыкант Андрей Качкин, до нас дошла живая память о событиях столетней давности. Андрей Качкин играет на нескольких инструментах и часто выступает со своим ансамблем в Сосновом Бору. Слушая прекрасную музыку, я вспоминаю его деда и думаю о немногих выживших в той давней трагедии и о тех, кто погиб и чьи дети так и не появились на свет. В своих мемуарах Семен Качкин называет по именам многих, кто вместе с ним служил на Гаврииле, а значит, память о них тоже жива.

Венки на воде

Хранят память о событиях не такого уж давнего прошлого и другие люди. В 80‑х годах 20 века подводный поиск в Копорской губе Финского залива в районе Соснового Бора проводили энтузиасты — аквалангисты ленинградского клуба «Поиск» и сосновоборского клуба «Катран». К этому времени уже удалось обнаружить эсминец «Гавриил» и установить над ним именной буй. Центральному Военно-Морскому музею были переданы реликвии, поднятые с «Гавриила». А якорь с «Гавриила» ныне находится перед Сосновоборским городским музеем.
О трех погибших эсминцах много писал журналист Олег Тарасов и не раз предлагал поставить в Сосновом Бору им памятник. Однако пока такого памятника нет.
А члены сосновоборского клуба «Катран» свято соблюдают традицию: каждый год они выходят в море и спускают на воду венок в месте гибели трех эсминцев - в память о погибших тогда российских моряках.

Подготовила Нина Князева 












Читайте также:
Венок к столетию гибели эсминцев. 20 октября «Искатель» вышел в Финский залив на место гибели «Гавриила», «Константина» и «Свободы»
«Гавриил», «Константин», «Свобода» и «Азард»
Имена кораблей и героев не умирают
Капитаны из Устья