Пароль должен быть не менее 6 символов длиной.
*Поля, обязательные для заполнения.
Итак, обычный рабочий день. Обычное трёхэтажное здание роддома, которое в мае 2020 года было перепрофилировано под отделение для борьбы с коронавирусной инфекцией для стационарных пациентов. С виду — это типичная постройка. Подобные ей имеются и в других медгородках страны. Вот только внутри неё течёт своя жизнь. Отличная от повседневной. Будни в отделении — это десятки пациентов, тяжёлых и не очень, госпитализация от 3 до 10 больных в сутки и столько же человек на выписку. Выписать — это не просто отпустить. Врач должен уделить время пациенту, проконсультировать, дать разъяснения, что делать дальше, как восстанавливаться, возвращаться в обычный ритм жизни. Есть ведь и те, кто становятся кислородозависимыми. Без концентратора кислорода они не могут существовать (временно или навсегда). У них отныне особый образ жизни — и это бремя ложится на родственников.
Кого-то нужно отвезти на КТ, причем некоторых из них без кислородной поддержки везти нельзя, а значит, медперсоналу надо ее обеспечить. Других — срочно подключить к аппарату; третьих, в лучшем случае, просто поместить в палату. Эту кропотливую работу выполняет слаженный коллектив специалистов разной направленности: медсёстры, санитарки, работники «скорой». Фактически каждый представитель ЦМСЧ №38 так или иначе задействован в работе с пациентами с COVID-19. Помощь оказывают и специалисты других клиник.
В здание ведёт несколько входов. Один из них — приёмный покой, он нужен сугубо для пациентов и их родственников. Первых туда привозят, или они приходят сами. Далее следует осмотр и принятие решения: госпитализация или амбулаторное лечение. Родственники, как правило, приходят в течение дня, чтобы принести передачу, положить необходимое в коробку и не забыть подписать, кому прилагается посылка. Бывает, даже передают письма своим родным, которые по тяжести состояния не могут ни говорить по телефону, ни просто поднять голову от подушки. Им особенно важно получить весточку из дома, от своих близких…
«Честно говоря, находиться на втором этаже сложно. Обездвиженные пациенты, датчики, которые пикают, и какая-то звенящая при этом тишина.»
Есть ещё несколько дверей — для персонала. Через одну из них, ведущую в ординаторскую, с фотокамерой в руках прошел и я. Навстречу попались врач и медсёстры. Одна из них, старшая медсестра Эльвира Коргушева, помогла мне сменить обычное одеяние на «скафандр». Такой защитный костюм специалисты надевают на себя очень быстро — каждая минута стоит дорогого; мне, с непривычки, пришлось потратить на это 15 минут. Нужно надеть: комбинезон, бахилы, шапочку, на которую сверху надевается капюшон, специальную маску, перчатки. Их проклеивают малярным скотчем для лучшей герметизации.
Весь процесс проходил под постоянные вопросы: «А это надел правильно?», «Что-то застёжки на маске не фиксируются…». «Всё нормально», — успокоила старшая медсестра, привычным движением зафиксировав мою маску и скотч на перчатках. — Можете идти выполнять свою работу — фотографируйте».
Вход в отделение расположен на втором этаже. Дверь «украшает» табличка в красном контуре — «Вход в «красную зону»». «Красная зона, без защиты не входить». В этой самой защите я прошел в отделение. Шлюзы — один, другой, и ты — словно в параллельной вселенной. Здесь то и дело натыкаешься на людей в «скафандрах». Появляется чувство тревоги, ты по-другому оцениваешь обстановку. В костюме, хоть и надет самый лёгкий, становится жарко, маска запотевает. А ведь медперсоналу приходится носить и более прочную защиту. Носить по несколько часов, не снимая, делая лишь короткие перерывы на прием пищи в спецзоне. Для чего надо каждый раз проходить санобработку.
К постовым медсёстрам, которые находятся сразу при входе, я вышел словно из тумана. И попытался объяснить, кто я, откуда. Получилось не сразу. С непривычки всё то, что я говорил через маску — понималось не сразу. Но нам удалось найти общий язык. Девушки рассказали, что смена длится сутки. За это время приходится сделать очень много. Ставить капельницы, делать уколы, ЭКГ, просто поправлять постельное бельё пациентам, помогать санитаркам накормить больных, следить за подачей кислорода — подливать воду в банки Боброва, которые увлажняют кислород, — поправлять кислородные маски. С некоторыми больными приходится вести успокаивающие беседы, уговаривать соблюдать рекомендации врача, постельный режим. А тревоги у всех разные — кто-то, к примеру, беспокоится о своих родных, которые тоже болеют, но остались дома.
На втором этаже лечатся в основном «тяжёлые» пациенты — ближе к реанимации. В конце этажа расположены реанимационные палаты, одно- и двухместные. В них особая обстановка: тишина, больные в тяжелом и крайне тяжелом состоянии, к которым подключены датчики (ЭКГ, пульс, сатурация), мочевые катетеры, на лице кислородная маска или ИВЛ. И звуковой фон — постоянный шум приборов, усиленной подачи кислорода.
«Все смертельные исходы для нас — это не просто летальный исход, а та же горечь утраты. Ведь мы с были с пациентом столько дней, переживали за него, ухаживали, успокаивали его…»
Медсестры в движении, шустро выполняют свою работу. И это всё в «скафандрах»! А если возникает какая-то экстренная ситуация — кому-то стало хуже, — все собираются у койки этого больного, без лишних слов и движений оказывают помощь. Выглядит это как в кино по сюжету Стивена Кинга. И ведь таких случаев не один, не два, и каждый требует своего подхода.
По пути встречаю санитарку, которая собирается кормить пациентов. Спрашиваю: «Сложно ли кормить больных?». В ответ слышу: «Тех, кто может себя обслуживать — нет. Другое дело лежачие…».
Честно говоря, находиться на втором этаже сложно. Обездвиженные пациенты, датчики, которые пикают и какая-то звенящая при этом тишина — всё это морально выжимает. Проведя съёмку, спешу на третий этаж, мимо оперблока. Он тоже задействован. В своё время здесь даже появились на свет малыши. Все, к слову, здоровые.
Третий этаж встречает более комфортной атмосферой. Тут нет тяжёлых больных. В основном проходят лечение те, кого коронавирусная инфекция коснулась в более лёгкой форме, но при этом имеются сопутствующие заболевания, тот же диабет. Лежат здесь и привитые. Они, как правило, болеют легко. В основном это пациенты с патологиями, которым необходим присмотр врачей.
К слову, самые сложные категории — это мужчины. Именно они часто нервничают, когда приходится лежать сутками на животе в маске, срывают её, кричат.
Здесь в палатах находятся по два-три человека, они обеспечены едой, санитарными условиями. Пациенты получают всю необходимую терапию, зачастую даже лучшую, чем в Санкт-Петербурге. Со слов дежурных врачей, которые работают в ковидных отделениях Северной столицы, там так с больными не возятся, не разговаривают. Некогда. Из-за более интенсивного потока, по сути, там организован конвейер. У нас всё наоборот.
Конечно, и на третьем этаже пациентам ставят капельницы, кому-то назначают кислородные маски. Но всё же, по сравнению со вторым, тут, как бы это странно не прозвучало, ходячие больные.
Завидев меня с фотоаппаратом, одна из бабушек завела беседу: «Кто вы, откуда?» В процессе разговора честно призналась, что хоть и сама в прошлом медработник, вовремя не привилась. Теперь об этом жалеет. Радует одно — вскоре должны выписать.
«Я пережил заболевание вместе с семьёй. И понимаю, что отключение аппарата ИВЛ при данной болезни в тяжелом случае — это смерть…»
Осмотр отделения заканчивается для меня на третьем этаже возле двери с табличкой «Выход только для персонала». За дверью — шлюз. Там ты проходишь очистку, снимаешь одежду и видишь в зеркале вымотанного, вспотевшего человека, который, чтобы попасть в «чистую зону», должен выполнить 12 правил снятия СИЗа (средства индивидуальной защиты). Чтобы снять костюм, мне снова пришлось воспользоваться помощью персонала — самому непривычно.
Я снова в ординаторской. Остался только один вопрос: «Как вы выносите эти костюмы сутками? Это не реально». Ответ короткий: «Приходится». «Это действительно адский труд, — говорю, надевая куртку. — Огромное спасибо вам за это».
— На втором этаже почти все койки заняты — пациенты тяжёлые, в реанимации занято почти всё. На третьем этаже более лёгкие, готовящиеся к выписке. Если вам предлагают госпитализацию — соглашайтесь. Постоянно видим: человек отказался от госпитализации, мол, дома лучше, а через 3-5 дней поступает к нам в запущенном состоянии. Время упущено, а препаратов для борьбы как таковых нет. Их не придумали. Участились и случаи госпитализации семьями.
Носите маски, не только в общественных местах. Если дома есть тяжёлый родственник — заходите к нему в маске, обрабатывайте помещение, предметы быта. Это поможет снизить риск заражения.
Прививаться надо однозначно! Привитые тоже болеют, но более легко, выписываются быстро и у них меньше осложнений. Есть единичные случаи смертельных исходов среди привитых. Был пожилой пациент, после вакцинации прошло 6 месяцев, но он имел в анамнезе онкологию и получал курсы химиотерапии, что не оставляет шансов для выздоровления, и он не смог справиться с коронавирусной инфекцией…
Все смертельные исходы для нас — это не просто летальный исход, а та же горечь утраты. Ведь мы с были с пациентом столько дней, переживали за него, ухаживали, успокаивали его, пытались помочь, каждый день с нетерпением ждали анализов, чтобы что-то скорректировать в лечении. При необходимости звонили консультантам в Санкт-Петербург, но они тоже не могут ничего сделать — «болезнь такая, как организм справится». Приходишь домой, постоянно думаешь про этих пациентов, ночью просыпаешься — и опять мысли про них, что еще сделать, как помочь.
Сегодня в отделении работает молодой коллектив, работает с удовольствием, с желанием помочь. Бывает даже из дома что-то приносят, чтобы облегчить пребывание пациентов в отделении. Летом было много студентов. Работают врачи разного профиля: инфекционисты, реаниматологи, ЛОР-врач, терапевт. При необходимости приглашаем на консультацию других специалистов — хирургов, акушеров-гинекологов (беременные тоже бывают в отделении), эндокринологов, кардиологов. В целом, в отделении 60 коек: 15 в инфекционном, в нашем — 45, среди них — 8 реанимационных.
— Тяжелее всего пациентам с маской находиться на животе по 16 часов, а то и сутки. Воздух сушит тебя, невозможно ни есть, ни пить. Приходится приспосабливаться. За 16 лет работы в реанимации не видел такой дискомфортной болезни для пациентов. COVID-19 — это болезнь, которая проверяет тебя на прочность.
Некоторые не выдерживают ношение масок, у них начинаются психозы. И, как правило, такие трудности в основном выдерживают женщины. Мужчины — нет. Зачастую у молодых пациентов, которые попадают в отделение, в глазах читается страх смерти, в отличие от тех, кому 40-50 лет. Пациентов часто приходится успокаивать. Те, кто с телефонами постоянно в напряжении, звонят родственникам.
Часто слышишь потом от них, что вчера пациент разговаривал, а сегодня находится на аппарате. Пытаешься объяснить, что заболевание волнообразное. Здесь никто не виноват. Спрашиваешь о прививках — этот вопрос ставит в тупик родственников, и после этого они бросают трубки. Да и основная масса пациентов не привиты…
Мы не хуже других больниц. Даже питерских. Кроме прививок, считаю, другого выхода нет. Попасть в отделение и лежать на аппарате гораздо хуже. Я пережил заболевание вместе с семьёй. И понимаю, что отключение аппарата ИВЛ при данной болезни в тяжелом случае — это смерть. Очень страшно видеть страх в глазах людей. Поэтому прививаться не так страшно. Да, люди болеют и с прививками, но это единственный шанс спастись всем.
— Делаем за время смены всё. Ставим капельницы, измеряем температуру, давление. В COVID-отделении работаю уже девять месяцев, мне здесь нравится. Нравится, что помогаешь людям. Здесь не так, как в других отделениях. Интересно. Тяжеловато, конечно, но справляемся.
Первый компонент вводится в 401 кабинете взрослой поликлиники. Запись для граждан старше 18 лет производится по будним дням с 8:00 до 15:00 по телефону: +7-911-030-14-62.
Получить второй компонент вакцины от коронавирусной инфекции можно с 9:00 до 12:00 в кабинете № 105 городской поликлиники. Предварительная запись не требуется.
При себе необходимо иметь паспорт, полис ОМС и СНИЛС. Обращаться сразу в кабинет, без регистратуры.
Также запланированы выезды бригады мобильной медицины для вакцинации жителей. Они, как правило, проводятся по пятницам и субботам. Пройти вакцинацию можно и на здравпунктах крупных предприятий.
Посмотрите своими глазами, что еще увидел в «красной зоне» корреспондент «Маяка» Александр Варламов на нашем Ютуб-канале. (За помощь в съёмках видео спасибо Наталье Еремян.)
Читайте далее:
Г. СОСНОВЫЙ БОР 27.04.2024 - 02:27
