Пароль должен быть не менее 6 символов длиной.
*Поля, обязательные для заполнения.
Автор текста Руслан Семенченко
Автор фотографий Антон Семенченко
Кладбище в Калище
Так что Калищенское кладбище хоть и старое, но после всех этих исторических событий было, так скажем, «малопосещаемым».
Всё изменилось со времени начала строительства города Сосновый Бор и прилегающих к нему предприятий в конце шестидесятых — начале семидесятых годов прошлого столетия.
Новое городское кладбище тогда обустраивать не стали, а вместо этого задействовали старое, в Калище.
В детстве мы жили неподалёку и вместе с друзьями всё там облазили, ещё будучи мальчиками. Так что по памяти, как минимум один дореволюционный памятник там всё-таки должен был быть.
Вот именно его-то я и намеревался осмотреть, надеясь найти что-то новое в связи с полученной в последнее время информацией.
Пользуясь случаем, отмечу, что вместе со мной подготовкой этого материала занимался мой сын Антон. Он автор фотографий и благодаря его любопытству и гибкости нам удалось обнаружить некоторые скрытые детали. Забегая вперёд, я отмечу также, что это именно он сделал главную находку во время нашей прогулки.
Точного расположения того памятника я уже не помнил и первый сюрприз нас ожидал сразу после того, как мы поднялись наверх со стороны реки Коваш. Там, среди современных оград возвышается большой православный крест из литого чугуна. Он имеет такое же плетение и оформление, как и четырёхконечные кресты, которые мы уже видели в Устье, но здесь он восьмиконечный, с перекладинами в верхней и нижней частях.
Памятник посвящён лоцману Якову Терентьеву, скончавшемуся в 1910 году. Прочитать полностью эпитафию не получилось из-за того, что уже в наше время кто-то покрасил крест серебрянкой. Краска окислилась и скрыла часть текста.
Рядом, на боку, лежит ещё один надгробный камень с полустёршимися буквами, которые не удалось разобрать и вовсе.
Далее, по мере продвижения вперёд и при внимательном рассмотрении, встречаются несколько обломанных металлических крестов и небольших деталей от старых оград.
Отрадно то, что почти все эти обломки чем-нибудь отметили или украсили неравнодушные люди
Старое городское кладбище в этом месте заполнялось хаотично, поэтому передвигаться по нему можно только совершая многочисленные маневры.
Так, лавируя между оградами, мы постепенно добрались до нужного места с памятником.
Он стоит приблизительно в центре холма, неподалёку от советского мемориала убитому во время гражданской войны комсомольцу.
К сожалению, по сравнению с прошлыми годами, теперь памятник находится в ещё худшем состоянии. Раньше литая табличка с эпитафией была полной и прочно крепилась к стеле, но теперь её кто-то сбил, углы обломались и поэтому некоторые знаки в последней строке отсутствуют.
Вот, что там всё ещё можно прочесть:
«Вечная память! От служащих и рабочих стекольных заводов.
Погибшим служащим в море.
13 мая 1901 года.
Н. А. Ефимов, 37 лет.
Н. А. Лессенберг, 31 год.
Н.П. Дмитриев, 30 лет.
…карман 26 лет.
А.В.Серэ, 2…»
Возраст А. Серэ, судя по оставшемуся от второй цифры хвостику, скорее всего 27 лет, а его фамилия звучит вполне по-французски.
В варианте «Seret» эта фамилия очень распространена в Бельгии. Но найти человека с такой фамилией, ушедшего из жизни в России в 1901 году, там не удалось.
Эти люди погибли в море, но были не моряками, а служащими Калищенского завода.
Известно, что транспортировка готовой продукции производилась, в том числе, и по воде. Около пристани в Устье в разное время произошло несколько кораблекрушений. Возможно, что похороненные здесь люди стали жертвами одного из них.
В советское время нам постоянно рассказывали о том, что жизнь трудового народа при царе была невыносима. Но чем больше я узнаю про те времена на конкретных примерах, тем лучше убеждаюсь в том, что это не совсем, правда.
Взять хотя бы этот памятник. Его специально изготовили в Петербурге, привезли и установили в память о пятерых погибших рабочих. А ведь в начале двадцатого века исполнить такое было целым предприятием!
Разве это не знак того, что людей в те времена ценили и уважали?
Несмотря на размеры и прочность, этому памятнику тоже порядком досталось от вандалов.
Фигуру ангела, венчавшую монумент — сбили и от неё остались одни только стопы ног. Та же участь постигла и декоративные детали, которые крепились в верхней части стелы. Кроме того, с обратной стороны памятника есть три пробоины от винтовочных пуль.
Совершенно не понимаю, зачем понадобилось всем этим заниматься, ведь монумент, напомню, возвели в память о «классово близких» товарищах.
Радует одно. В головах нынешних людей что-то начинает меняться. Отбитую табличку с именами кто-то прикрутил проволокой, а у подножия этой могилы сложены, пусть и пластмассовые, но всё же цветы.
Ну, а теперь — про обещанную во время прогулки в Устье находке.
Дело в том, что на кладбище в Калище тоже есть могила, связанная с историей бельгийцев, работавших на Калищенском стекольном заводе.
Она намного скромнее, чем могила Анны Беквор и исполнена, так сказать, «своими руками» из бетона, покрытого штукатуркой.
Совершенно удивительно, как это надгробие сохранилось в таком хорошем состоянии почти сто двадцать лет! Ведь оно едва возвышается над землёй и в течение долгого времени было подвержено всем мыслимым и немыслимым воздействиям нашей суровой северной природы. Дождь, ветер, сырость, снег и лёд — она выдержала всё это, а эпитафия на ней сохранилась почти полностью!
Видимо, строители той поры были гораздо более рукастые, чем нынешние, а цемент, которым они пользовались, не идёт ни в какое сравнение с современным.
Эпитафия, выполненная методом гравировки по сырой штукатурке, сохранилась почти полностью, а то немногое, что не удалось прочесть, дополнили бельгийские архивы.
В передней части памятника мы видим три буквы — R.I.P.
Это традиционная погребальная аббревиатура у католиков, означающая фразу на латыни requiescat in pace (покойся с миром)
Кроме того, под рельефным крестом, выведено:
«A la mémoire de Zoé Misson épouse de C.Kaisin decede le 1904 … cede … s … a"uo;
«В память о Зое Миссон супруге К.Кезан скончавшейся … 1904 … лет»
Речь тут идёт о Зое Миссон, уроженке местечка Спай в Нижней Самбр.
Профессии у неё не было и поэтому она работала простой служанкой. Муж Зое, Камий Кезан, родом из Жемеп, был на три года младше жены и до отъезда в Россию трудился по поденному найму разнорабочим.
Мустье, Жемеп и Спай — это три деревни в Бельгии, которые в наши дни совершенно срослись друг с другом.
Так что, будучи земляками приблизительно одного возраста, Кезан и Беквор вполне могли знать друг друга у себя на родине и пересекаться, переехав в Калище.
Тем более что в наших краях и те и другие оказались приблизительно в одно и то же время.
Зое и Камий до отъезда в Россию уже имели двух сыновей. Одного из них звали Леон (Наполеон, Камий, Жислан), а второго — Виктор (Жозеф, Жислан). Помните историю про сложные имена у франкофонов?
Зое скончалась в 1904 году, когда сыновьям было всего 11 и 7 лет. Самой Зое к моменту смерти исполнилось лишь 37, и возможно она умерла при родах, так как в те времена это было одной из основных причин женской смертности. В 1904 году строительство завода ещё не было закончено и условия жизни рабочих, скорее всего, были далеки от идеальных. Хотя, с другой стороны, у Беквор приблизительно в это же время родились дочь и сын. Другими словами, жить при заводе было можно, но для несчастной Зое Кезан что-то пошло не так.
Неизвестно, что стало с мужем Зое после её смерти. Остался ли он в России, или уехал? Уехал сразу, или потом? Приехали ли Кезан в Калище всей семьёй, или их дети оставались в Бельгии пока родители были на заработках?
Вопросов много, но в любом случае судьба этой супружеской пары оказалась несравненно более трагичней, чем у четы Беквор.
Тут остаётся лишь только добавить, что из приблизительно девяносто пяти с половиной тысяч приехавших на заработки в Россию бельгийских рабочих, около одиннадцати тысяч из них так и не вернулись на родину, упокоившись на просторах Российской Империи от Малороссии и до Урала.
Анна и Зое — всего лишь две капельки в этом человеческом море.
***
Такой вот грустный конец получился у этой прогулки, что не удивительно, учитывая то место, где мы гуляли.
Ничего не поделать, ибо прошлое иногда не оставляет нашему любопытству иного выбора. Ведь историю прошедших лет зачастую могут рассказать только люди, давно ушедшие из жизни.
Я в последнее время пересмотрел, как мне кажется, все фотоматериалы, связанные с заводом в Калище. Все, что удалось найти в открытом доступе. Две из них привлекли моё особое внимание. Они сделаны практически одновременно на территории Калищенского завода во время проведения одной православной службы.
Датированы вроде бы как 1904 годом. В центре фотографий мы видим священников и первый круг людей, состоящий из участвующих в службе православных.
Второй круг — это люди, которые наблюдают за происходящим. В обряде они не участвуют и видимо относятся к другой конфессии.
В нижнем правом углу одной из фотографий можно увидеть одиноко стоящую женщину с непокрытой головой.
А на другой, по центру внизу — двух девочек.
Все три фигурки в белых одеждах необычного покроя. Другие люди одеты накидки и другую тёплую одежду тёмных цветов, а один даже держит зонтик. А эти трое — в белых платьишках, отдельно от других, словно бы из какого-то другого мира…
Г. СОСНОВЫЙ БОР 24.04.2024 - 06:24
